EmperorJoker

Глава 12. Бунт

Карен разбудили выстрелы.
“Ну вот, опять”, — подумала она.
Такое случалось как минимум раз в несколько месяцев. Бунт, происходящий после того, как одному из матерых психопатов удавалось убить достаточное количество охраны, чтобы выпустить из камер остальных.
Оставшуюся охрану в таких случаях безжалостно убивали, но лишь тех, кто пытался оказывать сопротивление. Тот, кто сразу бросал оружие и прятался, имел хороший шанс на выживание, поскольку игрой в прятки “аркэмская” элита, как правило, не занималась.
У администрации больницы был намного более надежный шанс – железная дверь, ключи от которой были лишь у самых высокопоставленных докторов. Закрывшись в этой комнате, они выжидали иногда сутками и открывали дверь лишь тогда, когда были абсолютно уверены, что все непосредственно желающие их смерти давно удалились.
У таких, как Карен, было три варианта.
Можно было выйти через открытые двери “Аркэма” и быть неизбежно пойманным через несколько часов полицией или одним из готэмских мстителей в масках.
Можно было присоединиться к банде одного из членов “аркэмской” элиты. В этом случае поимка, опять же неизбежная, откладывалась на несколько недель, а то и месяцев.
И можно было просто остаться в своей камере. В этом случае остальные пациенты, как правило, не трогали “отступников”. По крайней мере, мужчин.
С женщинами ситуация обстояла несколько по-другому, потому Карен и хранила под своей кроватью острый кусок стекла.
За последние полтора года его дважды пришлось пустить в ход.
В таких случаях тоже царили негласные правила: после бунтов новая охрана молча уволакивала окровавленное, но еще живое тело из камеры, и, похоже, вопрос, чем именно было перерезано горло, не интересовал никого.
На этот раз, впрочем, все было несколько по-другому.
“Кэти”, — подумала Карен, быстро встала и, засунув спасительный кусок стекла в карман, пошла к выходу. Она тут же столкнулась с Греем.
— Как ты? – воскликнул он. – Я, как услышал выстрелы, сразу сюда кинулся, благо дверь открыта была… Что это?
— Бунт, — гордо объявила Карен. — Полномасштабный “аркэмский” бунт. С многочисленными жертвами среди персонала, буйствующими психами и громкими заголовками. Замечательная тема для твоей новой книги, доктор. Если, конечно, тебе удастся выжить.
— Карен, твой чудесный “черный юмор” сейчас не совсем уместен, — с упреком посмотрел Грей. — Что надо сейчас делать? Это ты уж точно знаешь лучше, чем я.
— Зависит от того, что тебе нужно, — пожала девушка плечами. — Можешь присоединиться к Денту или Крейну. Еще глубже войдешь в образ…
— Карен!
— Или просто пересиди в своей камере… Черт, ты меня с мысли сбил. Кэти! – отпихнув очкарика, Карен помчалась дальше по коридору. Собеседник побежал за ней.
Подоспели они, как выяснилось, вовремя: перепуганная юная мексиканка, сжавшись в углу камеры, со страхом смотрела на приближающуюся к ней уродливую фигуру с бешеными глазами и ртом, из которого капала слюна.
Отпихнув замерших перед дверями камеры наблюдателей, Карен быстрым, почти профессиональным движением полоснула стеклом потенциального насильника по горлу – и тот сразу упал, залив кровью пол. Кэти вскрикнула.
— Джентльмены, расклад такой. Сначала я и только потом она. Кто первый? – поинтересовалась Карен, выставив вперед руку с окровавленным стеклом.
— Да, кто первый? – спросил забежавший в камеру вслед за Карен Грей и зачем-то пнул уже порезанного ею ногой.
— Назад, — объявил хриплый голос. Все маньяки сразу попятились.
В камеру зашел обезображенный бывший окружной прокурор.
— Что у нас тут? Две юные девицы. Прискорбно, конечно, но… коль уж вы тут, то вы точно такое же отродье, как и все остальные, лишь вредящее Готэму. Поэтому, пожалуй, войска имеют право на развлечение. Впрочем, решение примет монета.
Подбросив свой талисман, изуродованный поймал его, взглянул и приставил к голове Карен пистолет.
— Или ты бросишь свой кусок стекла, или умрете вы все втроем, — объявил хриплый голос.
— Джервис… Арнольд? – тихо спросила Карен, однако двое стоявших за спиной Дента старых знакомых упорно делали вид, что не знают ее.
В этот момент на другом конце коридора раздался хохот, от которого все сопровождавшие главаря бунтующих “аркэмцев” мгновенно унеслись прочь.
Белолицый психопат с зелеными волосами приблизился к экс-прокурору. Тот, впрочем, вовсе не растерялся.
— Да за кого меня тут принимают, — хриплый голос стал зловещим. — Думают, я не смогу отличить фальшивку от оригинала? Проваливай, придурок, пока я не передумал.
Продолжая хохотать, белолицый взял Дента за руку с пистолетом и, отведя от Карен, приставил ствол к своей голове.
— Что ж… сам напросился, — вздохнул почти с сожалением изуродованный.
Монета была подброшена.
Прозвучал выстрел.
Зеленоволосый упал на пол. Кровь из его головы залила пол.
— Все, мне надоели эти фальшивки. Все за мной! – объявил хриплый голос, удаляясь.
— А как же я? – послышался голос из одной из камер.
— Профессор Крейн, Вы продемонстрировали свою некомпетентность в психологических вопросах. К тому же у Вас ранена нога, и для нас Вы будете лишь обузой, — вынес свой вердикт экс-прокурор.
— Вот и все, — тихо сказала Карен.
— Что – все? – не понял Грей.
— Вот и умер мой Джокер. Мой собственный маленький Джокер, — после этого, прижавшись к трупу, она внезапно разрыдалась.

Укрывшись за железной дверью, главы администрации “Аркэма” терпеливо ждали, когда закончится очередной бунт, когда внезапно услышали скрип ключа в замочной скважине.
Все сразу напряглись, приготовившись к худшему – к тому, что один из смертоносных психопатов завладел ключами. Поэтому, когда в дверях появилась белокурая Изабель Абрамс, все они вздохнули с облегчением. Они не ведали, что худшее только что началось.
— А где доктор Аркэм? – невинно поинтересовалась блондинка, внимательно изучая присутствующих.
— У него в таких случаях его собственный кабинет работает как личная “комната паники”, — поспешил объяснить доктор Мейси. — За него можете не беспокоиться, доктор Абрамс, но побыстрее закрывайте дверь! В любую минуту сюда может нагрянуть один из психопатов, а то и вся орава!
— А, так теперь для Вас я наконец-то “доктор Абрамс”, а не просто “мисс Абрамс”, — мечтательно улыбнулась Изабель, запирая дверь. — Как же непредвиденные обстоятельства влияют на людей…
Заперев дверь, она достала из кармана белого халата двуствольный пистолет и прострелила головы всем пяти находящимся в комнате. После чего, подойдя к каждому из трупов вплотную, сделала по еще одному выстрелу в голову.
— Вот так, так уже лучше, — приговаривала блондинка, усаживаясь на пол между двумя истекающими кровью телами. — Мозгов у вас, господа и дамы, нет и никогда не было, а вот ваша кровь мне еще пригодится.
Если б я была бондовским злодеем, я б вам все рассказала, пока вы еще живы. Но поскольку я не бондовский злодей, то побеседую с трупами. Так как бы… надежней. И все видеокамеры поблизости отключены точно.
Доктор Мейси… Ты определенно не худший из тех, кого мне доводилось встречать. По крайней мере, у тебя было то, что можно назвать мнением. А это вещь, в принципе, ценная по нынешним временам. Твоя проблема была исключительно в том, что ты занимал место, которое следовало занять мне.
Доктор Лэнг. Что делаешь здесь ты, я, к сожалению, так и не поняла, но некоторые вопросы в нашей жизни должны остаться без ответа. Блестящее образование – и “Аркэм”. Хотела помогать больным? Могила тебе наградой.
Доктор Спенсер. Ветеран, самый старший из “аркэмской” администрации. Все бунты пересидел, всех начальников пережил. Так называемый приспособленец, всем довольный и всем угодный. Может, и мне бы подошел, но на эту тему уже поздновато рассуждать.
Доктор Шмидт. Передовые взгляды, новые современные теории… А вместо того, чтобы выйти к бунтующим психам и усмирить их, спряталась с остальными в “бункере”. Грош цена твоим принципам.
И, наконец, доктор Бенедикт. Ты был одним из тех, кто анализировал мое дело. Кто советовал ни в коем случае не пускать меня в штат “Аркэма”. Что ж, доктор… твой диагноз оказался несовершенен.
— Ну что, ребята? Девчата? – поинтересовалась Изабель, продолжая сидеть в луже крови. – Кто из Вас за то, чтобы я сходила и проверила, как там Аркэм, и, может, даже спасла ему жизнь? Кто за, кто против, единогласно. Но перед этим мне надо сделать еще одну вещь. К вашей крови мне надо примешать свою. Гулять – так гулять.
Аккуратно приставив к своему плечу пистолет, блондинка сделала выстрел. После этого подползла к железной двери, открыла ее и, выбрав наиболее густую лужу крови, нырнула туда, закрыв глаза.

Зевая, Каори равнодушно наблюдала за тем, как черепоголовый гангстер распинается перед лейтенантами, описывая свою грядущую победу над Кобблпотом и безраздельную власть над Готэмом, когда вдруг получила заинтересовавшее ее сообщение: “Аркэм”. Дент”.
“Что ж, вот теперь можно и размяться”, — улыбнулась она. После чего громко кашлянула и поднялась с кресла.
“Босс” тут же одним движением отправил прочь подручных.
— Ты куда? – поинтересовался он.
— Мне надо отчалить до конца дня, — зайдя в другую комнату, Каори быстро сменила свой серый деловой костюм на синие джинсы с черной кожаной курткой. Единственной константой в ее наряде оставались черные ковбойские сапоги. — Будь послушным психопатическим маньяком, не убивай больше двадцати человек в день и ложись спать вовремя. Да, еще выпей теплого молока перед сном.
— Очень смешно… – проскрежетал зубами черный череп. – Прибереги для детишек свою материнскую заботу…

Первым делом Каори созвонилась с Вонгом, лидером одной из фракций Призрачных Драконов, для которого она была неоспоримым авторитетом.
— Про бунт слышал, — доложил он. — Но вряд ли чем смогу помочь. В “Аркэме” у нас сейчас контактов нет.
— Сможешь помочь тем, что пришлешь мне через час парнишку лет шестнадцати-семнадцати, из тех, что поумнее, — уверила Каори.
Ее следующим пунктом назначения был штаб мелкой уличной банды “Два цента”, поклоняющейся Двуликому как богу при том, что даже лидер банды видел живьем своего кумира от силы раза два.
В штабе обнаружились лишь два дремлющих от сильнодействующих веществ субъекта.
— Два цента… Два… Два цента… — без устали повторял один из них.
— Деккер… Скоро… Деккер… — бормотал второй.
“Деккер”, — вздохнула Каори.
Майк Деккер действительно одно время был весьма важным членом банды экс-прокурора, однако он откололся уже несколько лет назад. Это, впрочем, вовсе не значило, что он не поддерживает связи с кем-либо из старой банды Двуликого. Допросить его стоило однозначно.
Деккер, как прекрасно знала Каори, не отличался дружелюбием, поэтому она вовсе не собиралась наносить ему визит вежливости. Вместо этого, проникнув в окно штаба, она выстрелила из пистолета с глушителем дважды. Первый выстрел слегка чиркнул Деккера по шее, второй с ювелирной точностью отметил правую щеку.
— Следующий будет в сердце, — максимально мягко заявила Каори. — Мне надо просто поговорить.
Деккер молча кивнул.
— Мне нужен Дент. Не для того, чтобы убить, сдать и так далее. Просто знать, где он есть.
— Да кому он может быть нужен, этот придурок, — рассмеялся Деккер. — Это ж надо – позволять монете принимать все решения. И если б они еще были всегда правильные, эти решения! Но нет! У нас было готово стопроцентное дело, которое бы позволило жить, как короли, лет двадцать! Но нет, он все отменил в последний момент. Монета, видите ли, выпала не той стороной.
— Очень трогательная история. Но ценность твоей жизни убывает по мере того, как ты все больше убеждаешь меня в том, что не имеешь ничего общего с Харви Дентом, — выстрел Каори аккуратно срезал верх правого уха Деккера.
— Да знаю я все, знаю, — заорал тот, схватившись за ухо. — В заброшенном парке аттракционов “Два на два” собрание у них сегодня. Я сам двоих своих пацанов туда послал, чтоб разведали, откуда и куда ветер дует.
— Спасибо за помощь… сознательный гражданин, — с этими словами Каори нырнула в окно.

Через полчаса она повстречала посланного Вонгом новичка.
— Чан Ченг, — представился он, поклонившись.
— Чан, мы с тобой сейчас пойдем на небольшое… общественное мероприятие. Нам надо изобразить больших поклонников Двуликого, поэтому нам придется по крайней мере одну половину лица изукрасить.
Вот тут краска розовая, а тут зеленая. Обе легко отмываются в течение двух часов. Какую выбираешь?
— Зеленую.
— Ну тогда я розовую. Помни главное. Когда он, подбросив монету, начнет кого-либо убивать, очень многие убегут сразу. А ты должен остаться. И после этого следовать за ним, раз в два часа докладывая мне о том, где вы находитесь.
Его не бойся. Убить тебя я ему не дам. Ты мне веришь?
— Верю, — кивнул Ченг.

Погоня продолжалась больше часа.
Наконец, Бэт-скелет бросил перед мальчуганом вещицу из своего пояса. Тот остановился, потеряв ориентацию в облаке густого газа.
— Дэмиен, перестань преследовать меня, — клацнул костлявый воин зубами над ухом мальчика, одновременно дав щелчка ему по уху.
— Кто ты и что ты? – рявкнул юный защитник справедливости.
— Я… всего лишь сознательный гражданин, — скелет откинул капюшон плаща и надел на пустые глазницы очки. — Вот, гражданская личность у меня есть тоже.
— Откуда ты знаешь мое имя?!
— Я детектив, — пожал плечами скелет, потом достал из пояса старинную трубку и засунул ее себе в зубы. — Вот и выяснил. Ты Дэмиен.
— Перестань звать меня так! Я Робин.
— Ты не Робин. Ты Дэмиен. Ты переопределил эту роль ровно в ту секунду, когда захотел ее занять.
Дик Грейсон? Джейсон Тодд? Тим Дрейк?
Они Робины. Ты Дэмиен.
— Ах так, тогда отправляйся в ад, откуда пришел, — с этими словами юный герой метнул в собеседника маленький предмет, после чего унесся на соседнюю крышу.
Взрыв разнес скелета на части, но уже через несколько секунд мальчик увидел, как кости вновь собираются в одно целое.
Жуткая фигура накинула на себя плащ и надела пояс.
— Это было грубо, Дэмиен, — объявил Бэт-скелет. — Кажется, кто-то только что напросился на порку.
Одним движением перепрыгнув на другую крышу, костлявая фигура дважды ударила мальчугана по лицу, после чего пнула по ребрам.
— Так тебя еще, наверно, не били, — белоснежные зубы клацнули дважды.
Заревев, юный герой накинулся на противника. Удары сыпались со всех сторон, но скелет просто бил в ответ, вкладывая в каждый удар всю свою силу.
Наконец, мальчуган присел и сплюнул кровью. Увидев это, скелет усилил натиск: схватив мальчика за шею, он трижды ударил его в районе ребер, после чего отшвырнул и пнул в голову.
— Почему Робин переходит дорогу? Потому что пташке обломали крылья, и она не может взлететь!
— Кто ты? – простонал Дэмиен.
— До тебя еще не дошло? Что ж, я помогу. Закрой глаза. Представь все самое худшее, что случалось в твоей жизни. А теперь открой глаза.
Дэмиен, Дэмиен… Я уже убивал одного из ваших. Теперь-то ты понимаешь, кто я? И тот был ему даже не родным сыном. Но его реакция мне понравилась. Как он горевал, как он страдал…
Представляешь, с каким удовольствием я бы вручил ему труп его собственного сына?
Правда, имеется один нюанс. Твоя мать взяла с меня обещание, что ты доживешь до совершеннолетия. Да, тебе и папику она может казаться страшной злюкой, но она по-своему тебя любит. И все еще верит, что ты одумаешься и встанешь на правильный путь. Только поэтому ты сейчас жив.
А представь, что будет, если я явлюсь в таком образе в двадцатикратном количестве? Боюсь, даже папа Мышь не спасает тебя от меня при таком раскладе.
Подумай на досуге, Дэмиен. Стоит ли оно того, — и, достав пистолет с крюком, Бэт-скелет унесся прочь.

Белая рука взяла телефон.
— Да… Нашла? Вот и чудно… Спят. Оба. Только что закончил пробное испытание твоего “образца”. Да, эти штуки могут быть полезными, но больше никому про них ни слова. Они могут стать очень симпатичной козырной картой в нужный момент.
Положив телефон, он сосредоточился на телеэкране, где окровавленная блондинка давала интервью новостям криминальной хроники.
— Мисс Абрамс, Боже мой… Как Вам удалось выжить во всем этом кошмаре?
— Если б я могла ответить на этот вопрос, мисс Вэйл… Вики… Судьба, это, пожалуй, единственное слово, которое я могу произнести… Дент приставлял к голове каждого из нас пистолет, затем подбрасывал монету. И стрелял в любом случае. Того, кого он оправдал как окружной прокурор, он карал как гангстер – и наоборот. Казалось бы, из такой ситуации нет выхода. Но… я все еще жива.
Возможно, это чудо. Возможно, у него просто дрогнула рука. Так или иначе, это свидетельствует лишь об одном.
“Аркэм” – мое призвание. Я и впредь собираюсь помогать мучающимся душам обрести свой внутренний покой и гармонию. Я и впредь собираюсь…
— Угу, угу, Изабель, — белая рука, взяв пульт, сменила канал. — Продолжай добавлять свой сок в игру, он ей определенно нужен…

Вадим Григорьев.