EmperorJoker

Глава 49. Интерлюдия номер два: Сверхсильные тоже плачут

— Могу только представить, как тебе тогда пришлось, — Матильда подошла к отцу с чашкой горячего чая. — Один против всего мира, еще и заодно отстаивая на самом деле будущее всего человечества.
— Что я могу сказать… — белоснежная рука ласково потрепала голову дочери. – Я всегда верил… в себя.
Поскольку дней из отведенного мне месяца оставалось не так много, я тратил их с толком. Днем выступал на митингах, общался со сторонниками моего движения, целовал детишек и фоткался с их мамашами. А ночи напролет изучал редкие видеосъемки великолепной шестерки вместе.
То есть семерки. Мало кто замечал тогда, что их на самом деле семеро. Все журналисты пожирали очами и камерами или атлетичную амазонку, или могучего властелина морей, или остроумного алого скорохода. Или же пытались заполучить в кадр моего друга, который упорно из кадра ускользал.
Лишь изредка в кадре появлялся мальчонка лет пятнадцати. Никто не понимал, при чем он тут, возможно, считали случайно попавшим в кадр. Но я, изучив по секундам каждую из видеосъемок, понял, что он там не просто так.
Один раз, когда речь зашла о том, кто есть кто из них, на вопрос малазийского журналиста амазонка, проявившая редкостное по тогдашним меркам полиглотство, ответила на языке спрашивавшего, указывая по очереди на каждого из членов только собранной команды – а потом на все того же мальчугана. Паренек радостно улыбнулся и щелкнул пальцами, а она потрепала его по голове, как младшего брата.
Я тут же затребовал переводчика, чтобы точно знать, что именно она сказала. И это было следующее: “А это Снаппер, наш юный друг, наш… талисман. Он помог нам не один раз. Когда вырастет, я уверена, он затмит всех нас!”
Бинго. Отыскать Снаппера, Лукаса Карра, получившего прозвище от привычки без конца щелкать – снап! – пальцами, было легко. Его возраст давал дополнительное преимущество в плане экономии времени. Не надо было строить изощренную атмосферу террора – все можно было сделать одним сильным ударом.
Подросток, только почуявший вкус славы от того, что внезапно стал ассоциироваться с чем-то всемирно значимым, чем-то намного большим, чем он сам, внезапно вкусил другую сторону этой славы. Он мгновенно перестал быть всеобщим любимцем. Учителя в один день перестали ему улыбаться и давать поблажки, у друзей, даже лучших, вдруг нашлись более важные дела, чем общение с ним. Дальше – хуже: по пути домой парочка хулиганов решила испробовать, так ли он силен, как супергерой, – коль уж он общается с супергероями.
В таком виде я его и, так сказать, нашел – побитым и окровавленным, лежащим в луже в порванной одежде.
— Простите, молодой человек, — приподнял я несчастного. — Вижу, Вам необходима помощь.
Он пробулькал нечто нечленораздельное. Я отвел его к скамейке, усадил, остановил кровотечение из носа и губ и влил в рот немного коньяка. Мой подопечный понемногу начал возвращаться к жизни.
— За что… за что… — бормотал он, держась на подбородок.
— Потому что они боятся тебя, Лукас. Точнее, боятся тех, с кем тебя считают связанными. Эти все летающие и суперсильные. Как они себя зовут? Общество? Гильдия?
— Лига.
— Ага, вот Лиги они и боятся. Понимаешь ли, когда внезапно в мире возникают существа – даже и не все из них люди, некоторые с других планет, – чьи силы позволяют воевать с целыми армиями, мир внезапно начинает беспокоиться.
Как работает наша благословенная нация? По принципу демократии. В президенты избирается тот, кого поддерживает большинство. В сенаторы точно так же. Да и в президенты школы аналогично.
А вот с этими суперсилами… накладка выходит. Они не вручаются, как пост сколько-нибудь достойному, в результате выборов. Их получают… почти случайно. Просто повезло тебе оказаться в мире, где у тебя есть такая сила, а у других нет. Повезло тебе оказаться рядом с волшебным кольцом, а больше никому не повезло.
Вдобавок всех пугает то, что они ничего не раскрывают о себе. Нет, конечно, основные истории мы знаем, но это не дает ни малейшего понятия, как он просто… живут. День за днем.
— Если раскрыть их истинные личности, то их враги… — простонал все еще окровавленным ртом паренек.
— Да, — кивнул я, наливая ему второй стакан. – Эти самые враги и пытаются создать такое впечатление. Что стоит твоим друзьям открыть хоть немного правды о себе, как тут же слетятся недобрые вороны, желающие лишить их всего любимого.
Но слетятся ведь не только враги. И не столько враги.
Слетятся в первую очередь друзья. Те люди, которым они когда-то помогли. Стоить им почуять, что помогли им такие же, пусть и не совсем простые, американцы, а не небожители – и понятие “преступность” перестанет существовать в рекордные сроки.
Простые американцы, четко зная, что могут положиться на своего человека, которому нечего скрывать, встанут горой и за него, и за всех его родных. А потом это произойдет в планетарном масштабе, не говоря уж о вселенском. Это будет новая галактическая эпоха процветания. И для всего этого необходим лишь один шаг.
— Что же? – поинтересовался Снаппер, проглатывая третий стакан.
К тому времени он уже вовсе не ориентировался во времени и пространстве.
— Акт доверия, — ответил я. – Покажи, что тебе можно доверять. Тогда смогут доверять и им. Тогда все будет хорошо.
Вместе мы подошли к костру в парке, расположенном недалеко от школы, где он учился.
— Господа, — обратился я к сидящим у огня, среди которых были и обидчики Снаппера. – Я Джон Денвер, простой американец, вот мои адрес и прочие данные.
И я посыпал всех присутствующих фейерверком из своих визиток.
— В любой момент любой из вас может обратиться ко мне по любому вопросу, и я обещаю ему помочь. Как в данный момент помогаю Лукасу, моему другу, за которого я ручаюсь. Лукаса побили, потому что не понимали, кто он на самом деле. Сейчас мы проясним этот вопрос. Лукас?
— Я Лукас Карр, — встал, слегка пошатываясь, мой подопечный. – Я прос…простой американец. Мой отец был прос…простым механиком. И я прос…просто помог…
— Таким же простым американцам, — подсказал я.
— Таким же прос…стым американцам…
— Чья личность не должна быть скрыта от вас или любых других американцев.
— Чья лич-ч-ч… что он сказал, — мой не привыкший пить подопечный явно сдавал, поэтому я сделал ему быстрый укол, после чего щелкнул пальцами, торопя следующую часть спектакля.
— Брат Лукас, — первый из бивших несчастного сделал шаг вперед. – Прости, брат Лукас. И чтобы по-настоящему заработать твое прощение, я врежу брату Мэтту. Я ударил тебя раз, он трижды. Пусть он и получит по полной.
С этими словами капитан местной футбольной команды трижды врезал своему главному подпевале по ребрам.
— Думаю, господа, этого достаточно, — поднял я руку. – Ну что, Лукас, такой демонстрации достаточно? Вот так решают вопросы настоящие нормальные никого не боящиеся американцы. Они не дают в обиду своих и карают преступающих эти законы.
Но настоящие нормальные американцы платят за доверие не только силой. Они платят за это и любовью.
По моему щелчку пальцев Карра бросились обнимать все три местные школьные королевы. К тому времени обостряющий чувства наркотик уже начал действовать, поэтому козырную карту требовалось предъявить уже.
А козырная карта Снаппера была не совсем простой. Это случается не так часто, но все же случается. Ему не нравилась ни одна из блондинок-старшеклассниц. Ему нравилась очень скромная девочка-кореянка из параллельного класса, которую перевели год назад. Которая плохо знала язык и друзей у нее не было.
Сразу было понятно, что подкупить или запугать, как со всеми прочими членами их ха-ха-ха дружного школьного коллектива, с ней у меня не выйдет. Пришлось прибегнуть к технологиям Тетча, хоть их я и не люблю.
Я, конечно, добавил жизненные штрихи. Дал девочке костюм в ее же стиле и ею же любимых тонах, но чуть более располагающий. Но все равно… чипы, даже самые совершенные по тем временам, просто отключили ее сознание в нужные моменты. Даже память ей не сохранили. Так что невинности талисман Лиги лишал лично я… посредством чужого тела.
Что ж… искусство требует жертв.
В конце концов, чего мне жаловаться, если дальше все пошло как по накатанной!
Наутро мой подопечный сиял, как серебряная монетка. Сразу подбежал ко мне с целым списком планов.
Во-первых, мы должны были раскрыть личности героев Лиги всему миру без их ведома и согласия.
Это было уже большее, чем то, на что я рассчитывал, поэтому дальше было как бы не так интересно, но я продолжал слушать.
Идеями он так и фонтанировал. Они все время путались и друг дружке противоречили. Но… ты б видела б его глаза в тот миг…
Матильда с удивлением смотрела на отца, чья правая рука внезапно начала подергиваться.
— Брюс… Никогда, уверен, не смотрел именно так. Разве что в первые годы, пока не пришел я. С верой в то, что лучшее будущее возможно и вот-вот наступит.
Снаппер верил в тот момент. И верил в меня.
Он провел меня в святая святых Лиги. Открыл мне все тайны. Назвал все пароли.
Естественно, всего необходимого он не знал, но и его клочков знаний хватило для моей команды у-ха-хакеров.
— Что же случилось со Снаппером? – тихо спросила Матильда.
— А что могло с ним случиться? На следующее утро он что-либо помнил с трудом. Но… время у меня было, и я не люблю оставлять не обрубленные хвосты.
Для начала я объяснил ему ситуацию. Что он предал приютившую его организацию сверхсильных их худшему врагу. Снял весь грим.
Затем предъявил ему его любимую кореянку. Показал им обоим, что они вдвоем делали, на плюшевом мишке. То есть на двух плюшевых мишках. Дальше бросил им два заряженных револьвера. Она застрелилась, он нет. Пытался, но просто потерял сознание. Но это уже было неважно.
Уже через полчаса я, получив доступ к компьютеру Лиги, в деталях знал всю подноготную пятерки супергероев, а также большинства их нынешних и потенциальных недругов.
Один из них показался перспективнее других. Этот не интересовался личной вендеттой. У этого был размах.
Человечек, бывший представителем перспективного партнера, сразу вышел на связь. Он не был дружелюбен, но это могло удивить кого угодно, кроме меня.
— Смертный, — обратился он с мерзкой высокомерной улыбочкой. – У тебя возникли проблемы с теми, кто сильнее вас, простых жуков? Увы, ничем не можем помочь. Разве что?
— Как тебя, холоп при богах? – сразу поинтересовался я, стараясь не потерять лицо от имени всей планеты. И, видать, сразу получилось поддеть нужную струну.
— Не холоп… смертный… Ученый, маг и эксперт в…
— Сколько секунд может прожить сердце, только отделившееся от тела? Без какой-либо обработки, — поинтересовался я, подходя к одной из лежащих почти при смерти жертв криминальных разборок.
— В зависимости от…
— В зависимости от того, сколько я захочу, — одним движением вырвав сердце из грудной клетки обреченного, я не без удовольствия прожевал его и проглотил. – Теперь я могу говорить не с холопом, а с хозяином?
Я точно так же прожую и проглочу сердце каждого из героев моей планеты, которые уже враги и вашей. Аппетит у меня есть. Звериный. Оплата мне не нужна. Я просто хочу это сделать.
Обрубить на корню только поднявшее голову растение.
Вырезать за одну ночь всех родных и близких тех, кто решил использовать свои суперсилы на благо населения этой планеты.
Дать им понять, что на этой планете ни к чему хорошему их порывы не приведут. Что им надо поискать другую планету.
Я все сделаю сам. Мне просто нужно быть в нескольких местах одновременно. Почти одновременно.
— Что ж, смертный, — к экрану приблизилось лицо, похожее на высеченное из огня преисподней камня. – То, что ты сейчас держишь в руке, то, с чьей помощью ты связался с нами. Оно же поможет тебе открыть любую дверь в пространстве в пределах… пока что твоей планеты.
— О, для первой фазы большего и не надо, но… я вот почуял, что у нас большое общее будущее. И…
— Лорд Дарксайд закончил с тобой аудиенцию, — прервал нашу только начавшуюся перспективную беседу все тот же уродливый человечек в капюшоне. – Тебе и так повезло, больше, чем всем прочим за последнее десятилетие.
— Что ж… закончил так закончил. Как все сделаю, так с ним свяжусь.
— Погоди, смертный, возможно… возможно… тебе понадобится… небольшая поддержка.
В этот момент я вновь, потратив секунду на раздумья, отбросив природное бунтарство, изобразил политика.
— Не исключено, не исключено… Смертному… Или же… Новому Богу тоже может пригодиться опыт простого смертного в обработке другого простого смертного. Или же большое количество простых смертных, на которых можно происследовать один жизненно важный вопрос – как долго они могут кричать, пока на самом деле не умрут?
— Да, это, возможно, пригодится. Я Десаад.
— А я… просто смертный. Пока что пусть будет так. Узнать меня в большой толпе для вас, думаю, будет несложно.
Возможность мгновенно перемещаться на любые расстояния, как и знание все об истинных личностях моих объектов, давала уникальный шанс.
И я приступил.
Гордая амазонка, скрываясь под гражданской личиной простой секретарши, зашла к своему неоднократно спасенному бойфренду, блондину-капитану морской разведки – у них было назначено свидание на этот вечер, он опаздывал и на звонки не отвечал.
Поскольку, по моей оценке, она была наиболее крепким орешком из всех, я расстарался. Подыскал похожую на нее фотомодель примерно ее пропорций. Подготовил почти идентичную копию ее костюма. Разработал особый сильный галлюциноген, будящий необоримый сексуальный аппетит, и добавил туда ту составляющую моего яда, которая останавливает сердце при сильных нагрузках.
Так что, когда амазонка зашла в квартиру своего возлюбленного – дверь я оставил открытой, – то увидела весьма невеселую картину. Ее красавец лежал мертвым в объятиях не менее мертвой девицы в фирменном костюме нашей супергероини… Они оба умерли прямо во время своего неистово-галлюциногенного акта. Детальные фото во всех ракурсах могу тебе показать, но потом, когда чуток подрастешь.
Реакция чуда меня удивила. Я думал, что она от столь убедительно подкрепленной ненависти к мужскому миру по крайней мере снесет крышу. Но она просто села рядом на пол и заплакала. Все же она была… всего лишь женщиной.
Однако времени на сантименты не было, поэтому я продолжал исполнять свою миссию.
Возлюбленная человека с дающим суперсилы зеленым кольцом, дочь владельца авиакомпании, где он работал пилотом-испытателем, явно рассчитывала заполучить и свое колечко – на безымянном пальце. Я не разочаровал ее: надевал раскаленное добела кольцо на каждый из ее изящных пальчиков, пока она не скончалась от болевого шока.
Человек, передвигающийся со сверхскоростью, однажды пошутил, что может за секунду провертеть в чьем угодно черепе дырку. Это показалось мне хорошей идеей. Его любимой, местной журналистке, я проделал дыру в черепе дрелью – естественно, без анестезии. Забавно, но к тому моменту, когда он появился в дверях, она была еще жива и даже произносила отдельные звуки.
С марсианином было даже веселее. Он тоже присмотрел себе подругу из людей – как же все защитники добра любвеобильны. Как только он в человеческом обличье полицейского детектива зашел в их квартиру, стена огня отделила его от любимой. Мгновенно став беспомощным – для марсиан огонь – это ахиллесова пята – он мог лишь беспомощно наблюдать, как сгорает его любовь.
Но больше всего мне запомнился визит в подводное королевство. Хотя бы потому, что в этом случае женщину я не убил. Нет, с ней, пребывающей в галлюциногенном сне, я поступил немного иначе. В конце концов, я еще никогда не был с русалкой. А уж тем более с длинноногой рыжеволосой русалкой. Столь богатая настолько расчудесными смертями ночь определенно располагала на немножко любви.
Однако значимый след требовалось оставить и там, и я это сделал, просто чуть изящнее. Опять не без некоторой предварительной подготовки – поскольку, как и в случае с амазонкой, требовалось отбить симпатию к целой земной сухопутной цивилизации.
Я вколол отпрыску короля морей, которому еще не было и года, сыворотку, убивающую его природный иммунитет от болезней суши, а потом еще одну, подарившую ему корь, свинку и желтуху одновременно. И оставил рядом с кроваткой список ненавистников этого героя, всех тех пиратов, владельцев компаний или даже просто рыбаков, которым он перешел дорогу. Возле каждого имени стояла подпись – я знал, что он экспертизу по почерку проводить не будет, а попрактиковаться хотелось.
Задание Ультра я исполнил. Уютная квартирка любого из начинающий супергероев (за исключением морского короля), за ночь превратившаяся в разоренное гнездо, однозначно давала понять, что его тут больше не ждут. А вслед за ней моментально нагрянула тайная спецслужба по защите от вражеских суперсил. Еще не успевших оправиться от глубоко личных трагедий благодетелей планеты тут же арестовали как основных подозреваемых в преступлениях, на месте совершения которых их застали. Они даже и не сопротивлялись, настолько были убиты только что увиденным.
В общем, все было сделано для того, чтобы до располагающих сверхспособностями существ дошло – им тут не рады.
И что в итоге?
Человек с зеленым кольцом на пальце продолжает патрулировать этот кусок Галактики – за исключением Земли.
Ихтиандр с трезубцем предпочел удалиться под воду и не встревать в дальнейшие конфликты.
Амазонки еще раз перекрестились и зареклись иметь дело с мужским миром.
А наших друзей в Готэме я защитить смог. Сказав, что они мои. Под мою ответственность.
Но и это, Мати, лишь присказка.
— А в чем же сказка? – заворожено произнесла дочь Человека с улыбкой.
— Ультра остался доволен моими достижениями.
В настолько степени доволен, что позволил мне поприсутствовать в его лаборатории.
Возможно, это были самые скучные десять минут в моей жизни. Просто огромное количество пробирок, колб и контейнеров с этикетками на них.
И в этот момент я понял, что именно я должен сделать.
Я начал менять этикетки на колбах и пробирках. Абсолютно хаотично, так, чтобы никто, включая меня, не вспомнил, чей это мозг и чья проба на самом деле.
— Ты гений, отец, — присев перед ногами родителя, Матильда помассировала его правую ступню именно так, как он всегда любил. – Привнести хаос в упорядоченную структуру, которая считает, что ты у нее на поводке. Но все же…
— Но все же ты пока не улавливаешь, какая от моих действий может быть прямая польза для тебя, меня и твоей матери?
— Пока что… да.
— Что ж… попробую объяснить.
На целом ряде пробирок были имена моих ненавистников. Уже считавшихся умершими, но еще не мертвых.
Так почему бы и нет?
Почему бы гениальнейшему мозгу этой планеты не вобрать всю ненависть против меня и только после этого ею разродиться – в планетарном масштабе.
Да, это будет планетарное бедствие, и будет много трупов и прочих неприятностей.
Но к тому моменту, когда мы встретимся тет-а-тет, можно будет уже не переживать о последствиях.
Ультра был гением, но, как и все гении, недооценил простые человеческие эмоции. Которые будут захлестывать мозг с каждой новой пересадкой. И я был бы не я, если б не умел порождать самые долгоиграющие эмоции.
К тому времени как ты, Мати, впервые войдешь в Конгресс США, заставив всех присутствующих поклониться, Ультра окончательно станет Снаппером. А со Снаппером я знаю, что делать.

Вадим Григорьев.