ГИДЕОБРИЯ. Пролог номер два
Пролог номер два
— Я… я не помню, — взялась Вакико за голову. — Не помню!
— Пока что это не важно, — уверил ее белокожий покровитель с зелеными волосами и вечно улыбающимся ртом с ярко-красными губами. Его грязноватый фиолетовый костюм не оставлял сомнений в том, что на помойке он ночует не первый раз. — Надо подойти к ситуации практично. Мы не помним, кто мы, нам негде ночевать, мы находимся за городом на свалке, и рядом с нами пять тел людей, имевших… скорее всего, неморальные намерения.
Аж интересно… Вот что бы ты сейчас делала, будь ты одна?
— Не знаю… — тихо произнесла девушка.
— Понятно, у тебя легкий шок. Это пройдет. Теперь слушай внимательно.
Сначала надо пройтись у них по карманам. К счастью, у подобной швали может быть только наличка. Хотя… о!
Белая рука торжественно махнула крестиком.
— Золотишко! Ну, ночевать теперь мы точно будем не у костра. Хотя пока что грейся. И вот еще этим, — Человек с улыбкой достал у одного из лежащих из-за пазухи флягу, сделал глоток, крякнул, одобрительно кивнул и бросил юной собеседнице. — Грубоватая перегонка, но для обогрева сойдет. Сделай ровно один маленький глоток, не больше.
Последовав совету, Вакико тут же выпустила флягу из рук, схватившись за обожженное горло.
— Так, а это зря, зачем разливать ценный напиток, — покачал головой белокожий покровитель.
Встав на колени, девушка опустила голову. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем по телу действительно разлилось тепло, а в голове начало проясняться. Хоть она по-прежнему не могла вспомнить ничего о себе, ситуация уже не казалась ей такой безнадежной, поскольку рядом был друг.
— Ты мой отец? – спросила Вакико.
— Не думаю и вряд ли. Скорее в деды гожусь. Не помню… да и пока что это не важно.
Закончив опустошать карманы лежащих, он подошел и сел рядом.
— Вот теперь вопрос. Мы можем потратить деньги, добытые сегодня ночью, на один дорогой ночлег или на один дешевый и нам еще останется на потом. Я думаю, что второе. Согласна?
Вакико кивнула.
— Неужели у них в карманах было… много? – поинтересовалась она.
— Нет, не в этом дело. Понимаешь ли, они, хоть и никогда не будут по-настоящему живы, еще не мертвы. Я умею проделывать с ножом такие штуки. Где научился, не помню, но умею и это хорошо. Так что, поскольку они еще живы, мы сдадим их на черный рынок торговцев органами. А это очень неплохие деньги. Можно было б сдать на чуть более легальный рынок за значительно большую сумму, но для этого к ним должны прилагаться документы, а их у них нет с собой и, возможно, нет вообще.
Это странно, конечно. Я не помню своего имени, но в точности помню все номера, по которым можно вызвать умельцев, в любое время дня и ночи готовых извлечь из человека все, что стоит хотя бы доллар.
То есть ты поняла, что делать, если вдруг окажешься непонятно где и поблизости будут люди с неморальными намерениями?
— Да, — подтвердила Вакико и продолжила жалобно. — Есть хочется…
— Ага, этого следовало ожидать. Эта дрянь ведь не только греет, но и аппетит будит. Вот держи.
Человек с улыбкой вручил девушке хот-дог.
— Один из них держал в кармане. Я проверил, вроде не надкушен. Всегда проверяй, не надкушен ли – неизвестно чем болел этот сукин сын.
— А пить из уже открытой фляги? – поинтересовалась Вакико.
— Такую спиртягу – можно. От нее микробы дохнут в радиусе метра. Сделай еще один совсем маленький глоток, согрей хот-дог у огня, съешь его и иди сюда. Научу тебя резать врага так, чтобы он уже не жил, но еще не умер…
— Как-то тут… пованивает, — недовольно поморщила носом Вакико, укладываясь на свою кровать.
— Местный колорит, — развел руками Человек с улыбкой. — К нему быстро привыкаешь. Как я и говорил, ночлежка недорогая, но деньги нам, скорее всего, понадобятся и дальше. Надо выяснить, кто ты, и вернуть тебя в привычную среду… если она достаточно хороша.
— А выяснять, кто ты, не надо? – удивилась девушка.
— Не знаю… не чувствую в этом необходимости. Странно, но я как будто в привычной среде… не помню, кто я, но знаю, что делать.
— Можно поспать рядом с тобой? – попросила Вакико.
— Пожалуйста. Кровать невелика, но и ты, и я лишними кило не страдаем, вдвоем поместимся.
— Может, завтра я вспомню, кто я? – с надеждой спросила устроившаяся рядом с белокожим покровителем девушка, закрывая глаза.
— Может быть, дитя… Может быть.
Они заснули почти одновременно.
Через полчаса зеленые глаза открылись. Они горели совсем другим, почти потусторонним блеском.
Белокожее существо быстро осмотрелось, как бы не понимая, где находится. Затем, не обращая внимания на спящую Вакико, быстро поднялось, нажало на обруч на руке и исчезло.
Материализовалось оно за спинами совещающихся членов маленького клуба любимых женщин Человека с улыбкой.
— Как ты объяснишь это Дэмиену? – поинтересовалась Каори.
— Это не проблема, — уверенно ответила Матильда.
— И все же.
— Скажу, что она с папой в кругосветном круизе. Учится онлайн. Добавлю пару жизненных деталей. Хел?
— Я помогу, — кивнула Хелена. — Но только если ты действительно уверена.
— Уж в ком, а в отце я уверена.
В этот момент они услышали за спинами знакомый хохот.
— Наконец-то, — улыбнувшись, Хелена поспешила к белокожему. — Я так и знала… А где Вакико?
В ответ белая рука резко ударила девушку по лицу, отбросив на другой конец комнаты.
Шокированные Каори и Матильда вскочили на ноги.
— Откуда столько удивления, дорогие мои? — послышался не совсем человеческий голос, полный садистской злобы. — Чего вы еще могли ждать от меня… настоящего меня?
Я спал до поры до времени и позволял этим… семейным оковам усыплять меня… но неужели вы думали, что это продлится вечно?
И он громко захохотал.
Правильно поняв ситуацию, жена и дочь Человека с улыбкой переглянулись, затем бросились вперед. Но было поздно: хохочущий нажал на обруч на руке и исчез. В следующую секунду появился у них за спинами и вырубил обеих ударами по затылку.
— М-м, — произнесла Матильда, взявшись за травмированную голову. Быстро восстановив в голове события, она начала приводить в чувство Хелену.
— Хел, буди маму, а я пока схожу проверю этаж, — мрачно произнесла Первая леди, когда дочь Брюса Уэйна открыла глаза.
Когда Матильда вернулась, обе другие побитые уже сидели на диване.
— Что это было? Как? Что с ним? – недоумевала Хелена, потирая ушибленное лицо.
— Поздравляю вас, коллеги, — развела руками Матильда. — Играя со своим мозгом, он таки доигрался. Новая амнезия пробудила в его мозгу то, с чем он ассоциируется в людской памяти в первую очередь.
Джокер. Психопат-убийца, в котором ничего человеческого нет.
Я прошлась по этажу. Во всех комнатах трупы. На всех возможных экранах “ха-ха”. К счастью, это не пошло дальше одного этажа – я проверила. И, к счастью, мы сейчас не в Белом доме.
И вдобавок у него на руке универсальный телепортер – уникальный результат совместных усилий преступных ученых Земли и… просто ученых Апоколипса. Беззвучная “небум-труба”, управляемая силой мысли. Он в любой момент может оказаться в той точке планеты, в какой захочет.
— Но нас он не убил, — внимательно посмотрела на нее Каори. — Это ведь что-то значит.
— Да, то, что в лучшем случае теперь он Джекилл и Хайд, где Джекилл тоже не совсем ангел. Черт, надо срочно найти Вакико…
Матильда взялась рукой за голову. Затем, вспомнив, что в подобной ситуации отец точно велел бы ей быть главой, быстро взяла себя в руки.
— Хел, — произнесла она как можно спокойнее, — придумай, пожалуйста, причину, откуда ты могла добыть такой синяк, только не такую, чтобы оба поколения Уэйнов кинулись на амбразуры. Сможешь?
Хелена кивнула.
— Мама, — внимательно посмотрела на Каори Матильда. — На этаже я уберу, уже связалась. Мы вернем его, не беспокойся. Скорее всего, это временное состояние. В конце концов, все худшее уже случилось.
У человечества опять есть стопроцентный, химически очищенный Джокер, только теперь он знает все тайны в том числе Белого дома и обладает универсальным телепортером.
Разве может случиться что-либо более страшное?
— Благодарю за такую честь, сэр, — нервно икал майор Тайнион, следуя за человеком в белом халате по тридцать четвертому подземному этажу. — Но все же… я понимаю значение слова “секретность”… но я хотя бы должен знать, кем является пленник. Если чего-либо стоит моя репутация…
— Будь у Вас другая, Вас сюда не пустили бы и близко, — вздохнул человек в халате. — Ладно, так уж и быть.
Скажу один раз.
То, что в этой камере, по слухам, прибыло не из нашего мира. Оно из параллельной вселенной. Которую оно уничтожило, как и немало других.
Бэтмен, который смеется.
Так его называют у нас. Все таланты Бэтмена плюс нулевая мораль и безжалостность Джокера. Говорят, что сначала он чуть было не уничтожил Готэм, затем всю планету. Лишь Бэтмен и, как ни смешно, Джокер общими усилиями смогли остановить его.
Теперь он у нас, в глубоком анабиозе. Если пробудить его мозг, последствия неминуемы. Поэтому Ваше задание – круглосуточно следить за этими показателями.
Идемте ко мне в кабинет, необходимо соблюсти последние формальности.
Как только двое вышли из лаборатории, высокий худощавый силуэт приблизился к пульту управления.
— Убить иль не убить? Освободить иль не освободить? Это вам не Шекспир! Это комедия покрутее, ха!
Ну что, Мышка? Хохочущая, порожденная мною же Мышка? Хоть тот я был не совсем я, все равно за мной как бы… отечественная ответственность.
Тебе так всегда нравилось использовать всех как марионеток… побудешь и ты моей. Я сделаю немного. Поверну… лишь один рычаг. А дальше сам работай. Приводи свои планы в действие. Разрушай эту вселенную. А я… если мне понадобится… поучаствую.
Повернув ровно один рычаг, белокожий телепортировался прочь.
Долгие годы спавшее существо внезапно открыло глаза. Зубастый рот хищно оскалился. Но, немного подумав, монстр тут же вновь притворился спящим.
— Просыпайся! – позвала Человека с улыбкой Вакико. – Ну и здорово ты спишь! Уже все вокруг давно встали, и нас к завтраку зовут. Миссис Джексон говорит, что сегодня будут тефтели.
— Вижу, ты уже успела со всеми познакомиться, — зевнул белокожий. — А мне снился странный сон… Как будто я чудище Франкенштейна к жизни пробуждаю, что ли…
Вадим Григорьев.