ХИРУРГИ. Пролог

Пролог

Проснувшись, Человек с улыбкой обнаружил себя в крайне неприятном и неудобном положении.
Он висел на чем-то вроде чаши весов над чем-то, напоминающем адский костер.
— Нет-нет-нет, — покачал он головой, абсолютно не подавая признаков испуга. — Так дела не делаются. Я знаю, что не умер. Мой любимый мститель избил меня и вновь доставил в “Аркэм”, но на этом и все.
— Ты предал всех, кого ты знал
И вот теперь настал финал.
Твоим жертвам не подвести счет,
И вот теперь настал твой черед.
Повернув голову, белокожий увидел демона из ада.
— О, Этриган, чудо ты рифмоплетствующее. Мы знакомы, причем неплохо. Ты хоть десять раз подумал, прежде чем связываться со мной?
— Ты нагрешил слишком много, — приблизился другой персонаж, в странном шлеме и в плаще. — Поэтому мы устраиваем суд.
— О, Доктор Фейт. Как же интересно видеть тебя в связке с Этриганом.
— Между нами возник спор,
И решением стал твой приговор, — выговорил демон.
— А теперь скажу я. Я немного знаю, как делаются подобные дела. Когда решаются подобные суды над душами, то на другой чаше весов должно быть другое тело. Тот или та самая, кто совершил столько же добра за свою жизнь, сколько я совершил зла. Тогда суд совершается, поскольку чаша добра перевешивает вторую. И почему же я не вижу никого на второй чаше?
— Мы пытались, — угрюмо произнес Фейт. — Мы пытались. Но не смогли найти того, кто из еще живых сотворил бы столько добра, сколько ты учинил зла.
— То есть мне попросту нет равных, — громко захохотал Человек с улыбкой. — Но поскольку мне нет равных, ваш суд не стоит ломаного гроша, пока я еще не умер.
После этого он легко поднялся — и увидел, что исчезли и весы, и костер.
— Что, с иллюзиями номер не прошел? А почему? А потому, что вы любители. Фейт, ты слуга Лордов Порядка. А ты, Этриган, еще хуже. Ты слуга носителя-человека, который когда захочет, тогда и призовет.
Я же ничей слуга. Надо мной нет власти. Потому и след трупов… прямо скажем, немалый.
Чего ж вы Спектра не призвали? Он посерьезней вас обоих. А потому что знаете. Когда он ко мне совался, я его власть дважды отобрал, без малейших усилий. Дух отмщения, тоже мне. Нельзя мстить тому, кто не считает, что согрешил. Он тоже любитель.
Точно так же был любителем Нерон, когда я продавал ему свою душу за ящик кубинских сигар. Ведь продажа души случается в одном случае — если ты сам веришь, что она есть. Если нет, то это просто пустой звук.
Я профессионал. С настоящим правителем ада я знаком не понаслышке. И у нас с ним свой договор. Я каждые полгода предлагаю новые, очень изобретательные пытки для поступающих душ — и он очень мною доволен. Его черти пугаются, когда я предлагаю такое.
Но в чем состоял ваш спор, все же хотел бы знать.
— Мы решили проверить, есть ли в даже таком, как ты, сострадание, — произнес Фейт. — Хотя бы перед лицом смерти.
— То есть перед лицом смерти я должен был бы вымаливать прощение, вспоминая моих жертв и мои грехи? Дети, такого не будет.
Но поскольку я, как простой смертный, а не полубог, предпочитаю оригинальные выходы из положения, то и тут предложу вам свой.
Я совершу одно действительно бескорыстное и благородное деяние — и вы, раз и навсегда, отвяжитесь от меня со всеми вашими спорами.
Но, конечно, тут надо думать. Бэт-семейство под это не подпадает — все они на самом деле мне нужны. Стоп! Знаю.
Был один случай. Я убил приемного сына моего архи-врага в малоизвестной стране. И он пришел за мной. Он не стрелял сам, но повернул автомат моего подручного так, что пули зарядили по мне.
Было их шесть или семь… Дальше не помню.
Я абсолютно точно понимаю, что не выжил бы без хирургического вмешательства. Но кто это был? Мои помощники отволокли меня к кому-то из докторов.
Что если я выясню, кто это был, и помогу этому человеку без малейшей выгоды для себя? Так ваши бестолковые ведомства Хаоса и Порядка от меня отвяжутся?
— Мы посовещаемся, — кивнул Фейт и удалился с Этриганом.
Через полчаса они вернулись.
— Решили мы, как чему быть,
Я не берусь за то судить, — произнес демон.
— Мы согласны, — кивнул Фейт. — Покарать тебя должны людские силы, не магические. И если даже такой, как ты, сможет совершить бескорыстное доброе деяние… то в наш суд введутся другие правила.
— Просто великолепно. Отваливайте, с вашей любительской магией. За дело берутся профессионалы.
“Так… — подумал белокожий, — а теперь… есть ли малейший шанс вспомнить имена и клички тех, кто работал на меня тогда? Ой и ой”.

— Дженни, — обнял лежащую на больничной койке супругу Майкл. — Ты, главное, не волнуйся.
— После того, как так говорят, человека может бахнуть сердечный удар.
— Да, но мы ж тобой профессионалы, и выход должен найтись. Мы ж не в средние века живем, у нас современная медицина.
— Это так, но не все от нас зависит. В этом я убедилась… уже слишком много раз. Обещаешь человеку, а после операции его близкий умирает. И приходится смотреть ему в глаза, объясняя ситуацию.
— Вот теперь, глядя в глаза, тебе говорю. Не случится такого, чтобы ты умерла. Ты ж понимаешь, я все необходимое сделаю.
А если… об этом не стоит говорить вслух. Но существуют люди, или существа, у которых в этом мире настоящая власть.
Один из них, с белой кожей и большой зубастой улыбкой, был на моем больничном столе с семью пулевыми ранениями. Может быть… хотя маловероятно… он нам поможет.
— Но как же? — внимательно посмотрела на Майкла Дженни.
— Такие, как он, прекрасно знают, чего стоит помощь доктора, не задающего лишние вопросы. Может быть… но именно что может быть.

Вадим Григорьев.

Добавить комментарий