БЕЗРАДОСТНАЯ ШУТКА. Глава 1

Глава 1. Благоприятный консультант

Как она и обещала Джеку, Алексис сняла контору – на улице и не слишком громкой, и не слишком зловещей, на такой, куда б могла пожаловать самая разная клиентура.
Единственное, с чем она долго колебалась, так это с вывеской.
“Алексис Кэй, частный детектив” – это однозначно казалось неправильным. Никакой она не частный детектив, и близко. Даже если Джек будет решать все дела и забирать деньги себе, а лавры будут вроде как ее, все равно это будет несправедливо. И для него, и для нее.
Требовалось нечто иное, и, перебрав в памяти наиболее яркие посиделки в компании Нэпиера, Алексис нашла, как ей показалось, нужный ответ.
Отношения с полицией и прочими власть держащими у Джека были сложными – с большой буквы “С”. Он не боялся никого, что уже было чревато проблемами. Но у него был дар видеть проблемы за версту и еще быстрее находить их решения.
Когда полиция оказывалась в тупике, он помогал, тихо и бескорыстно. Ни разу его имя не было упомянуто в газетах, но даже к комиссару он, придя на место преступления, обращался просто по имени. Это один раз Алексис слышала своими ушами – благо мест преступления в Готэме каждый Божий день более чем хватало.
Помогал он и по-другому, но еще более тихо. Рано или поздно в жизни любого готэмского копа наставал момент, когда определялось – готов ли он служить этой продажной насквозь системе или нет. До пришествия Джека это было исключительно хаотично. Это мог быть выстрел в упор мелкому наркоторговцу на месте задержания. Или пуля в спину одному из протестующих во время массовых бунтов.
Только с пришествием Джека это превратилось в стройную схему.
— Мне кажется, Гил, вы тратите слишком много ресурсов и риска на это, — однажды сказал он, давая прикуривать комиссару после раскрытия особо крупного дела с массовыми убийствами. — Рекрутов проще отбирать надо.
— Например?
— Пуля в голову как гарант верности. А трупы – в воду. Готэмская река щедра. Уносит далеко. Вы не поверите, насколько далеко она может унести. Вот недавно в Метрополис позвали. А пуля готэмской оказалась.
С тех пор проверка для потенциальных рекрутов для Системы проводилась исключительно на готэмском мосту.
Никто из рекрутов не подозревал, что никого он не убил. Выстрел всегда был холостым. Люди Джека вылавливали “труп” из реки и везли как можно дальше. Он же на глаз определял, нужный это ему коп или нет.
Если он определял, что это нужный человек, то через месяц объяснял ему ситуацию – и с тех пор коп, все правильно поняв, становился его верным слугой.
Все это Алексис знала со слов Харлин – та любила хвастать подвигами любимого, пока была жива.
Они неоднократно праздновали всем заведением – когда Джеку удавалось раскрутить по-настоящему крупное дело. Чаще всего это случалось, когда ему удавалось получить тройной гонорар.
Да, именно тройной.
Первый гонорар – за доказательство того, что муж давно и яростно изменяет жене.
Второй – за то, что этим же самым давно занимается жена, до того, как начал муж.
Третий – от компании, чтобы был повод отстранить столь шумных, никому не нужных и неблагонадежных людей от руководства.
И в эти дни Джек праздновал, собирая вокруг себя всех официанток. Как правило, в такие моменты хозяин закрывал заведение, негласно устраивая оргию.
— Правильно, дети, — очень громко шептал Джек первой попавшейся ему в руки. — Так и должно быть, так и должно быть.
Мы все игрушки в руках высших сил, дети. Ничего больше.
Но это вовсе не значит, что и мы не можем играть.
Игры могли продолжаться до полуночи.
— Почему ты не играешь, Алексис? – спросил ее однажды Джек.
— Да… как бы сказать. Я не верю в удачу, Джек. Удача много раз меня предавала.
— Что ж, это с ней случается… как и с людьми, впрочем.
— Итак, девочки! – громко объявил Джек во время очередного празднования, когда уже с трудом стоял на ногах. — Давайте поговорим серьезно.
Он напрягся и громко пукнул. Все рассмеялись.
— Вот именно. У каждой за этим столом есть однозначно скрытые таланты. Давайте, не стесняйтесь, – и он махнул толстой пачкой купюр.
— Я умею петь, — гордо вышла вперед Вики.
— Приветствуем, — сразу зааплодировал Джек и тут же, обняв блондинку, поставил ее прямиком на столик.
— Достаточно, — вынес он вердикт, немного послушав. — Когда начнется Третья мировая – а она неминуемо начнется – тебя мы поставим в первые ряды.
Так продолжалось весь вечер. Он подзывал к себе одну из девушек, высмеивал ее, угощал весь зал и звал следующую.
— У меня есть скрытый талант, — очень тихо сказала Алексис, взяв Джека за руку. — Но о нем не надо знать посторонним.
— И что же это может быть? – в глазах детектива появился интерес.
— Я чую, когда люди лгут.
— Ну, это достаточно распространенная вариация. Хотя… сколько у меня сейчас мелочи в правом кармане – пять центов или десять?
— Это даже не тест, — усмехнулась Алексис. — Все знают, что Вы мелочи с собой не носите, расплачиваетесь только крупными купюрами и сдачи не ждете.
— Поэтому я всеми любимый местный Санта-Клаус, — рука с очень тонкими, как у музыканта, пальцами взяла брюнетку за подбородок.
— Но я запросто определяю, кто из клиентов врет жене, перезванивая.
— Это те, что со стойки перезванивают или из подсобки?
— Ох, мистер Нэпиер, какой же Вы мерзкий тип…

— Нет, серьезно, — одевалась в полутьме Алексис. — Я ложь чую. Всегда чуяла. Когда папаша налево ходил, всегда знала. Это мать ворон ловила. Еще и меня подзатыльником угощала, когда я рот открывала.
— Бывает и такое, — голос детектива звучал во тьме философски, как у индийского гуру, хотя, судя по звуку, при этом он всего-навсего застегивал ширинку. – Бывает, что люди просто видят. Могут, раз взглянув на тебя, все про тебя рассказать. Телепатия это зовется.
Но есть и другое. Чутье, самое настоящее чутье. Когда человек просто опасность чует – сколько раз я с таким сталкивался. Неоднократно не случалась по-настоящему успешная операция просто потому, что главарь в последний момент давал сигнал: “Стоп. Облава”. И все.
Так что, поверь мне, Алексис, я, из всех людей, чутье недооценивать буду последним. Хоть и не верю во всю эту сверхъестественную ерунду.

“Значит, чутье у меня есть, — размышляла Алексис. — Талант, возможно, имеется. Насчет вывески… нужно что-то нейтральное, но звучащее. Типа “Помогающая от всего” или “Выручающая от всего”. Но это слишком тупо и вызывающе. Как бы это по-умному…”
— Привет, Алексис, — поздоровался с ней проходивший мимо второклассник, с которым они частенько на двоих уминали бутерброды на школьной скамейке. Мальчик приносил угощение, а она обучала его таким матерным словам, после которых одноклассники в слезах убегали.
— Привет, Джимми. Сегодня после уроков, как всегда, пойдешь надрать зад этим выскочкам из Ист Энда.
— Да нет, Алексис, — вздохнул мальчик. — Мы сделали все, как ты сказала, просто… потом, когда на школьной площадке нашли выбитые зубы…
— Зубы – это плохо, — кивнула Алексис. – Дантистам слишком много платят, чтобы рисковать. В следующий раз будь осторожнее.
— И еще я к консультанту пойду, — радостно объявил Джимми. — По психологии.
В голове Алексис нечто кликнуло.
— Тихо, Джимми, — подняла она руку. – А теперь дословно повтори все, что сказала ваша новая училка. Та, что сказала слово “консультант”.
— Сейчас попробую… Если возникнут благоприятные условия, то мы с друзьями попадем в команду штата в этом году!
— Ага. Удачи тебе, Джимми.
— “Благоприятные…” “консультант” – “Благоприятный консультант”, — подняла Алексис руку. – Годится. Пусть будет.
Благоприятный консультант – это могло означать все, что угодно. И это помогло.
Видя красивую вывеску и симпатичную молодую женщину за ней, люди начали заходить и задавать вопросы.
Помня заветы Джека – “Отвечай любым ответом на любой вопрос, главное быстро” – Алексис быстро завоевала внушительную репутацию.
Конечно, ей помогало то, что она, как Джек, знала город, как свои пять пальцев.
Если заходил больной – она советовала доктора. Если несчастный в любви – отправляла на улицу с девчатами подешевле. Если безработный с более-менее умным лицом, в порт советовала. А если лицо выдавало далеко не первую отсидку, делала звонок – дальше шло по накатанной.
Была, конечно, и особая каста посетителей – та самая, которая правильно трактовала слово “консультант”. Как только кто-нибудь из таковых захаживал, Алексис сразу закрывала все окна. Это был сигнал – в том, что он видит и знает все, она не сомневалась.
“Тройной гонорар” – звучало музыкой в ее ушах. Джек быстро все делал, за полторы недели максимум, ей оставалось лишь считать наличные.
Естественно, их отношения уже в первую неделю стали далеко не деловыми.
Но на этот раз все было по-другому. Он заходил лишь тогда, когда на улице оставался светить лишь один фонарь.
— Боишься, что со мной будет, как с Харлин? – поинтересовалась Алексис, пока он, покуривая, задумчиво изучал лунное небо.
— А это что-то решает – боюсь я или не боюсь?
Оно будет, как будет. Решать не нам. Но это не значит, что мы не должны стараться.
— Я буду стараться, Джек. Я буду…
— Отставить. С тебя пока достаточно. Пусть контора живет и процветает. Пусть немного уляжется пыль, которую поднял Нэштон. Пусть они поверят в то, что он мертв. Пусть снова почуют себя в безопасности. Вот тогда.
Поняв, что он ушел, Алексис мечтательно улыбнулась, закрыла глаза и тут же заснула.

Один из бесконечных готэмских беспризорников, из тех, что постарше, лет 15-17, пройдя три улицы и никого не заметив, внезапно услышал за спиной тихий зловещий голос.
— Как прошло?
— Идеально, мистер Сионис. Он есть, но он один. Мы все разведали.
— Тогда докладывай.
— В рукопашной ребят легко укладывает. Стрелять в упор пробовали – броня какая-то.
— Понятно, — щелкнул пальцами человек с черным черепом вместо головы. — Сколько вместе пытались?
— Шестеро… Нет, семеро.
— Тогда держи.
Оценив на глаз сумму, беспризорник потерял дар речи.
— Не впадай в тупик, а празднуй, — тихо произнес черный череп. — Сегодня ж Рождество. И через неделю собери всех.
— Насколько всех? – тихо спросил беспризорник. – Очень многие властью Уэйна недовольны. И не все из них зарабатывают на жизнь, отрабатывая чужие карманы.
— Именно так, — щелкнул зубами черный череп. – Этого он не ждет.
Он бросил монету – и беспризорник, попробовав ее на вкус, сразу удрал.

— Многим эта власть не нравится, Роман.
Человек с черным черепом молчал, задумчиво смотря на многочисленные мониторы.
— Я могу начать, — наконец произнес он. — Но если начну, то дальше уж не останавливайте.
Готэм может казаться процветающим, но он получился завязанным на одну точку. На одну личность. Которая может прийти и диктовать свои условия. А так не должно быть.
— Мы проголосовали, и вердикт вынесен, — произнес голос со стороны мониторов. – Готэм твой, Черная Маска. Если ты сумеешь его взять.
— Большего и не надо, — ухмыльнулся черный череп.

Вадим Григорьев.

Добавить комментарий