EmperorJoker

О том, что он не менее интересен, свидетельствует уже следующее появление Джеремии, в эпизоде That Old Corpse. Его знакомство с Брюсом Уэйном быстро переросло в настоящую дружбу, при этом компания Уэйна щедро спонсирует изготовление уникальных электрогенераторов, изобретенных Джеремией. Когда культ Джерома вновь дает о себе знать, Брюс изо всех сил пытается помочь другу справиться со своим главным страхом – что его брат снова вернется из могилы. Он даже специально ведет его на кладбище – чтобы столкнуться с чем-то по-настоящему страшным. Теперь Джеремия возглавляет культ Джерома, он заманил Гордона в свой подземный лабиринт, чтобы прикончить его там и завоевать верность у последователей брата, и изготовленные компанией Уэйна электрогенераторы при перегреве работают как бомбы, крушащие в прах целые здания. И Джеремия собирается воплотить все планы покойного брата из его дневника, только в “небезумном” варианте, поскольку себя безумцем он вовсе не считает.

Новый готэмский суперзлодей, еще пару дней назад бывший безобидным инженером, устраивает лучший суперзлодейский дебют из всех возможных (в серии One Bad Day). Он приходит прямиком к полицейскому участку с армией верных последователей – всего за пару дней он смог превратить культ клоунов Джерома в личную дисциплинированную охрану. Он дает городу 6 часов на эвакуацию, прежде чем начнет переделывать его по своему образу и подобию. В качестве средства убеждения Джеремия активирует одну из своих бомб, взрывая часовню и убивая при этом, возможно, больше человек, чем его брат за всю свою жизнь.
Когда другие готэмские злодеи вроде Пингвина пытаются шантажировать его, похитив необходимое для операции со взрывами ядровое реле, Джеремия просто достает базуку и демонстрирует, что у него всегда есть запасной план. Когда его план срывается полностью и подручные начинают бунтовать, он запирает их в бункере и сжигает всех живьем.
Больше всего на свете он хочет, чтобы друг Брюс прошел через то же испытание, что и он, поэтому устраивает ему “Убийственную шутку”, только задом наперед. Сначала он, напичкав Уэйна ядом Пугала (Джеремия одним махом заменяет брата в роли командира всех готэмских психов), демонстрирует ему кадры с пытками похищенного Альфреда. А вечером, когда Брюсу удается выстоять, Джеремия лично наносит визит, стреляя в позвоночник Селине Кайл и таким образом причиняя Уэйну больше боли, чем Джером при всех своих зловещих ужимках.

Развести образ Джокера на два противоположных полюса, поручив оба воплотить одному и тому же актеру, — это и впрямь гениальный ход авторов “Готэма”, ярко демонстрирующий, насколько многолик персонаж, насколько много в нем с годами накопилось черт, которые не всегда сочетаются между собой. Каждый из претендентов получил свое.
Джером получил чувство юмора, изобретательность, отрезанное лицо, “яд смеха” и улыбку. Хладнокровную логичную целеустремленность в достижении абсолютно иррациональной цели (как перестроить Готэм в виде лабиринта) получил Джеремия, как и одержимость Брюсом Уэйном. “Одна вещь, которую Джокер всегда пытается донести до Бэтмена, — идея о том, как они вместе связаны, — поясняет исполнительный продюсер Джон Стивенс. — Они не могут существовать друг без друга, почти до странной братской связи, которая между ними возникает. Как часть этого, Джеремия хочет, чтобы Брюс отправился в то же путешествие, какое прошел он…”
Изначально щеголеватый Джеремия получил Джокеровский вкус в одежде. Лишь в своих последних сериях Джером стал надевать белый пиджак в стиле “Возвращения Темного Рыцаря”, а до того вовсе не беспокоился о внешнем облике. Джеремия же, войдя в Джокеровский режим, носит длинные фиолетовые пальто и широкополые шляпы, как бы подтверждая, что он “настоящий Джокер”.
Другим элементом образа, которого никогда не было у Джерома, стала верная помощница. Экко, ассистентка и прокси Джеремии, замечательно владеющая боевыми искусствами, должна была появиться лишь в одном эпизоде, Mandatory Brunch Meeting; исполнительница роли Франческа Рут-Додсон проходила пробы только на одну серию с русским акцентом, и ей даже позволили забрать ее костюм после съемок. Однако стоило появиться рядом с прото-Джокером блондинке, тут же все заговорили про Харли Квинн, и в результате Экко задержалась дольше, чем на один эпизод, щеголяя в маске, напоминающей о классическом французском хорроре 1960 г. “Глаза без лица”. В пятом сезоне фанам и вовсе дали их хлеб с маслом, превратив ее в подобие Харли по стилю одежды и поведению. Изменения объяснили пущенной в голову – и задержавшейся в ней – пулей во время игры в “русскую рулетку”. Готовясь ко второй фазе образа, Франческа изучала клипы из BTAS и “Отряда Самоубийц”, но в итоге предпочла найти свой собственный подход.
“Я обожал играть их обоих, по разным причинам, — делится воспоминаниями Монахэн. — Было здорово с Джеромом, потому что он настолько на взводе и вроде как мультяшный и безумный, так что я мог идти с ним в любом направлении, потому что это просто чудаковатый шар разрушительной энергии. Это мило, что в Джеремии нашлись отдельные проблески человечности, прежде чем его вернули более холодным и жутким в своих методах…”
Джером был артистом, Джеремия – ученый. Джером был близок к народу и не стеснялся играть роль клоуна перед поклонниками – поскольку это была роль главного клоуна. Джеремия высокомерен, самолюбив и роль клоуна играть уж точно не будет. И если Джером сотрудничал с личностями вроде Шляпника и Фриза, то Джеремии, оценив его талант и упорство, предлагает партнерство сам Раш аль Гуль.
Их сотрудничество в No Man’s Land заканчивается разрушением всех мостов, соединяющих Готэм с окружающим миром, и превращением его в “ничью землю”, никем неконтролируемую территорию. И в то время как Раш, получив удар чудо-кинжалом, рассыпается в прах, Джеремия ускользает от возмездия, однозначно становясь и главным страхом Готэма, и очень личным врагом Брюса Уэйна.
Впрочем, себя он таковым не считает – что бы он не сделал, случайный грабитель, убивший родителей Брюса, всегда будет его врагом № 1, а не он. Поэтому в пятом сезоне он использует все имеющиеся ресурсы, чтобы воссоздать убийство Уэйнов. Его подручные день и ночь роют туннель к поместью – только для того, чтобы он мог его взорвать. Специалист по пластической хирургии превращает двух похожих на Томаса и Марту Уэйн людей в их точные копии. Джервис Тетч гипнотизирует их и похищенного Джеремией Альфреда. Валеска же, перехитрив Брюса и пытавшуюся поквитаться с ним Селину, в решающий момент позволяет себе то, на что никогда не решился бы раньше, – импровизацию: заменяет своих фальшивых Уэйнов загипнотизированными Гордоном и Лесли Томпкинс, понимая, что их убийство нанесет Брюсу намного более серьезную рану (эпизоды Year Zero, Penguin, Our Hero, Ruin, Pena Dura, 13 Stitches, Ace Chemicals).
“Брюс – это его специальный проект, — раскрывает Монахэн мотивацию преображенного Джеремии, играя которого, он вдохновлялся Дэвидом Боуи и Тимом Карри в “Киносеансе рок-ужаса”. – Это одна вещь, которая беспокоит его и изводит его, потому что это одна вещь, в которой он не преуспел. То, что мы видим с ним теперь, — это то, что он счастливее, но все еще неудовлетворен, потому что ему нужно показать Брюсу, как сильно он любит его, или его извращенную версию любви”.
“Я также делаю нечто немного другое в этом сезоне, так как мы продолжаем развивать персонаж… — объясняет актер изменения в поведении Валеска. — Он был очень систематичен и полностью иррационален в последнем сезоне. Теперь он начинает терять свое здравомыслие, и он едет с катушек, даже не понимая, что он делает. У него слишком большое эго, чтобы осознать, что он едет…
С парнем вроде Джеремии интересно. Что, я думаю, отличает его от Джерома, — то, что Джером был в большой степени просто типа разрушением ради разрушения, и он был вроде как просто хаотичен, и у него в основном не было плана. Это круто, но что интересно с Джеремией, — это то, что он вроде как мастер, инженер и строитель. Он любит создавать эти замысловатые системы. Я думаю, что он находит большую часть своих развлечения и счастья идущими от построения вещей. Так уж просто случилось, что вещи, которые он строит, имеют тенденцию вредить множеству людей в процессе, и его на самом деле это не беспокоит. Он необычно мыслит и чрезвычайно одержим, и в данный момент он очень одержим Брюсом”.
Решающее сражение архи-врагов происходит, естественно, на “Ace Chemicals”. Камерон был рад шансу сыграть то, что действительно было в комиксах, пусть и в несколько другой форме, однако съемки сцены были непростыми. В декорации фабрики было жарко и влажно, с потолка капало, повсюду был пар, и в этих условиях месили друг друга противники в костюмах, у одного из которых вдобавок был изысканный, занимающий много часов грим, который постепенно плавился. Мазоуз сильно потел, в какой-то момент побелел, и его вырвало.
В итоге Джеремия предсказуемо падает в собственные смертельные химикаты и еле остается в живых, чудовищно изуродованный и без следов мозговой активности. Гордону удается сорвать его диверсию, запуск в готэмское небо ракет с химикатами, который должен окончательно сорвать присоединение города к остальному миру. Однако оружие приходится утопить, и последствия этого шага показаны в сериях Nothing’s Shocking, The Trial of Jim Gordon и They Did What?.
После этого казалось, что персонаж, когда неминуемо вернется в самом последнем эпизоде шоу The Beginning…, будет однозначно зваться Джокером, однако Монахэн пояснил, что это не вариант: “Пробовали разные тесты с волосами. Чисто зеленый недоступен для нас (так же, как имя “Джокер”), решение с верхов, так как они хотят зарезервировать это для фильмов. Решение, которое я в конечном счете уважаю. Они не хотят разбавлять очень прибыльный бренд. Это позволяет креативность с нашей стороны”.
Десять лет, прошедшие с момента его вынужденного купания, Джеремия провел в “Аркэме”, никак не реагируя на окружающих. У него осталось очень мало волос на голове, и лицо чудовищно изуродовано шрамами – настолько, что вернувшаяся к роли верной Экко Франческа Рут-Додсон, увидев экранного партнера без предупреждения в новом варианте грима, не узнала его и воскликнула: “Что это за хрень?!” В результате сага о братьях Валеска оказалась еще и поучительной притчей о том, как уродство души неизбежно уродует тело. И Джером, и Джеремия начинали как симпатичные молодые люди, но, начав творить зло, в итоге превратились в таких же монстров снаружи, как и внутри.
Действия Валеска соответствуют его теперешней внешности. Когда Брюс (уже в качестве Бэтмена) возвращается в Готэм после длительного отсутствия, коматозный урод переходит к активным действиям: манипулирует Риддлером и Пингвином, чтобы устроить большой взрыв, затем сбегает сам, добивает раненую Экко и, похитив юную дочь Гордона, вешает ее над чаном в “Ace Chemicals”. Тут и происходит новая встреча преобразившихся архи-врагов, короткая, но у них еще все впереди.
Джеремия кажется более безумным, чем когда-либо, жалуясь на проблемы с памятью и пытаясь подобрать новое имя – Джек, Джозеф, Джон, Джей (всех их Клоун – Принц Преступного Мира использовал в тот или иной момент). Он также позаимствовал ряд черт у Джерома, в том числе больное чувство юмора. У него Джокеровский стиль в одежде, и его фальшивый подбородок весьма напоминает о продолговатом лице шута-убийцы из комиксов. Продюсеры отказались четко ответить на вопрос, “настоящий” ли это Джокер или еще один прото, а Монахэн считает его новым персонажем, не Джеремией, и признается, что играть его было веселее всего. Если все же воспринимать его как Джокера, 24-летний Камерон стал самым молодым актером, взявшимся за эту роль (до него таким был 28-летний Хит Леджер).
Переиграв столько разных Джокеров, Монахэн рассуждает о многоликости злодея вообще: “Что я нахожу интересным в персонаже, это то, каждый актер, играющий его, привносит нечто другое, каждый раз, когда писатель пишет о нем, он может быть очень разным. Точно так же то, как он нарисован… в “Долгом Хэллоуине”, у него этот гигантский ряд нижних зубов, который торчит… Он почти выглядит, как акула. Он едва даже напоминает человека. Это действительно увлекательно, видеть, как этот персонаж эволюционирует, в зависимости от чьей-либо перспективы на него, пока его пишут или рисуют”. Актеру нравится играть негодяев, как это делали многие его любимцы (Роберт Де Ниро, Гари Олдмен, Бен Кингсли, Кристофер Уокен), но он не собирается замыкаться в пределах одного амплуа. И он не думает, что после окончания “Готэма” возможен отдельный телепроект с Валеска в качестве протагониста.
Камерон дважды претендовал на премию “Teen Choice Award” в номинации “Лучший злодей”, в 2016 и 2019 гг., и во второй раз получил ее.
Войдя в пантеон лучших Джокеров за пределами комиксов, Монахэн громко выражает почтение своим предшественникам (“Джек Николсон привнес это чувство опасности в персонаж, а потом Хит Леджер переопределил эту опасность, и оба проделали такую невероятную работу”), но лишь один служил для него настоящим ориентиром: “Если кто и вдохновлял мое исполнение, то это был анимационный Джокер Марка Хэмилла… его трактовка была единственной, с которой я чувствовал себя комфортно, заимствуя что-либо, и это потому, что будет большое отличие при трансляции из анимации в игровое кино. В основном вдохновение, когда это было возможно, я черпал из самих комиксов”. Хэмилл в Twitter хвалил работу коллеги, а Пол Дини прислал ему копию своего комикса “Харли любит Джокера”, подписанную: “Камерону – потрясающему Джокеру!” Что же касается комиксов, то, по словам Монахэна, у него дома больше 50 графических романов и сборников.
“Я думаю, что одна из моих любимых вещей относительно возможности прикоснуться к Джокеровскому мифу вообще, с этими двумя версиями этих персонажей, это то, что обычно каждое исполнение, которые мы видели ранее, было одноразовым. Было отдельное кино. Никогда не было продолжающегося развития. Никогда не было полных арков, меняющих этих людей на протяжении многих лет. Я думаю, это нечто уникальное, что я получил шанс сделать”, — считает актер.
Поскольку работа над пятым сезоном проходила параллельно со съемками “Джокера”, Камерон старался избегать какой-либо информации на эту тему, так как в обоих случаях выполнялась, по сути, одна и та же задача – рассказ о предыстории самого страшного злодея всех времен. Монахэн считает Хоакина Феникса чрезвычайно талантливым актером, который “собирается сделать нечто уникальное и интересное”, и восхищен тем фактом, что о Клоуне – Принце Преступного Мира удалось сделать двухчасовой фильм с рейтингом R. Однако он подчеркивает, что задачи перед ними стояли совсем разные: “Мы позволяли себе быть несерьезными или причудливыми или забавными, чего им, скорее всего, не будет позволено. Это другие цель и способ ее достижения, но я с нетерпением жду увидеть, что они сделали. К счастью, оно сильно отличается от сделанного нами”.

Вадим Григорьев.

Страницы: 1 2 3